"Былое и думы" (Новая и новейшая история нашей страны)

[fatalist]

37 минут назад, nik2 сказал:

Жил в таком доме.

И я тоже. 

[fatalist]

 

[fatalist]

[fatalist]

Как мы разрушали СССР

Николай ВАРСЕГОВ:

Май 1979 года в Москве был ласковым, то есть теплым, а то и жарким. Поэтому наша ТЭЦ при заводе ЗИЛ впустую сжигала газ, выбрасывая тепло в без того прогретый московский воздух. Я недавно — зимой — устроился кочегаром здесь, и не мог постичь этакого вредительства — зачем же сжигаем мы тут добро народное? Старые напарники объяснили: есть план, по которому наша ТЭЦ получает, скажем, 100 условных кубов газа в год. Если она сожжет только 90, то на другой год ей дадут не более 90. Поэтому экономить никак нельзя. 

Подобная история была у нас на Северном флоте, где я служил на лодке и демобилизовался в прошлом 1978 году. Когда наши дизельные подлодки возвращались с учений в родную гавань и по каким-то причинам не расходовали весь лимит топлива, то его остаток сливали тоннами в Баренцево море. И моряки, и энергетики, и все другие боялись экономистов, которые тысячами сидели в Госплане, по министерствам и как бы думали — где-то бы сэкономить, потому что товарищ Брежнев сказал однажды: «Экономика должна быть экономной». На самом деле, думать они не умели, потому как являлись избалованными детьми номенклатуры, подсаженными на блатные должности. 
Завод наш ЗИЛ, как и вся страна, работал анекдотично тупо. Например, на главном конвейере сборки, где самая тяжкая и ответственная работа, у нас в основном, горбатились бухарики, басмачи и оступившиеся лимитчики. Бухарики — то бедолаги из ЛТП (лечебно-трудовые профилактории), где алкашей лечили неволею и каторжным трудом. Басмачи — это колхозники, в основном из южных республик. Например, колхозу «Ленинская заря» из Узбекской ССР нужна машина, колхоз должен прислать нам десяток чабанов, которые отработают три месяца и купят без очереди свой «ЗиЛ-130». А многие басмачи впервой увидели гаечные ключи. Лимитчики — молодые провинциалы, приехавшие в Москву в поисках счастья жизни, получившие в общежитии временную прописку. Если что, их под зад коленом — прощай столица, или же — на конвейер. 
В итоге вся эта публика гнала и гнала туфту. Машины ломались, едва отъехав от цеха. Не все, конечно, однако многие. Для этого были бригады наладчиков, чтобы переделывать все за бухариками, басмачами и оступившимися лимитчиками. После наладчиков машина хотя бы могла доехать до назначенного колхоза. А там и свои механики как-то доремонтируют.
Уже тогда я юношеским умом понимал: если набрать на конвейер трезвых проворных специалистов, то не надо тратиться на ремонтников. И конвейер поедет без остановок. А чтобы таких набрать — им надо платить повышенную зарплату. Ведь те же наиболее активные и толковые москвичи едут за повышенными зарплатами на крайний север на изнурительные работы. Так вы им организуйте север у нас на ЗИЛе! Но как донести ту мысль до заводской дирекции? Директор и его замы — это такие цари советские, до которых простому смертному, как духу — начинающему солдатику — до генерала. У них, шутка ли сказать — свой отдельный вход в дирекцию, через который нельзя входить даже их прислуге. Для всяких там шоферов, помощников имеется черный ход. 

Так и поговорили

И вот однажды случилось мне сесть в машину к самому заместителю директора завода ЗИЛ! И вместе с ним по делам поехать. Как оказался я в той машине — отдельный случай. Будучи активным и ответственным комсомольцем, я был замечен начальством и переведен из кочегаров на более солидную должность — начальника золоотвала. Золоотвал — это такая большая яма, в которую с ТЭЦ по трубам с водой стекает зола. (Следует уточнить, что наша ТЭЦ топилась не только газом, но и углем). За несколько лет яма наполняется, зола высыхает, и ту золу надо грузить экскаватором в машины, везти на свалки. Наша яма располагалась там, где ныне парк культуры и отдыха «Нагатинская пойма». Расковыряли мы ту золу, и однажды дунул хороший ветер. Зола полетела в квартиры граждан. Какой-то гад позвонил в райком, и вот целый зам директора, чинный такой, по-советски строгий — назовем его, пусть… Семеном Семенычем — отправился посмотреть, осмыслить паршивую эту яму. А так как дорогу к яме ни он, ни его шофер не знают, то в проводники вызвали меня. Едем мы, стал быть, в его черной «Волге». Семен Семенович позади, я спереди — показываю дорогу. Поворачиваюсь к нему, говорю:
— Семен Семенович, а вот у нас на главном на заводском конвейере…
И далее излагаю мою концепцию по поводу — заменить бракоделов специалистами. Семен Семенович, не проронив ни слова, даже глазом в мою сторону не повел. ...Спасибо, что не сказал: а ты кто такой, чтобы мне тут советовать?! После визита к нам Семена Семеныча, похоже, на самом на заводском верху разработали гениальнейшее решение — при сильном ветре в сторону жилых построек отгрузку золы не производить. И то решение было спущено до меня.

Эврика

В мои обязанности входило — считать ходки самосвалов от ямы к свалке. Гнать посторонних лиц в виде детей, бомжей. Вовремя заказать дрова для печки, что в бытовом вагончике, а ночного сторожа, охраняющего бытовку и экскаватор, охранять от пьянства. Благо, у сторожа был надежный и трезвый пес. Золы в той яме скопилось столько, что и за год не вывезешь. К тому же загружали золу мы до половины кузова самосвалов, так как она на московских улицах выветривалась на москвичей и гостей столицы. В этой связи мне пришла идея: вот рядом Москва-река. Если поставить к реке насос и полить загруженную золу, то она и при полном кузове вылетать не будет. Таким образом мы очистим яму раньше на 5-6 месяцев. И даже при сильном ветре, если под экскаватором пролить, зола в квартиры не полетит!
Этой «эврикой» я поделился с вышестоящим моим начальником — почетным пенсионером. Тот кинул идею выше, откуда его послали так, что мой начальник обиду сорвал на мне, поясняя матерно — из-за таких вот умников все проблемы. Надо где-то насос искать и специалиста. Бухгалтерию напрягать под это дело! И т.д, и прочее… А кому это на… надо?! Судя по раздражению, мой начальник авторство этой «эврики» приписал себе. 

Здесь столько добра закопано!

Неподалеку от нашей ямы, почти по всей Нагатинской пойме, была нелегальная свалка мусора среди кустов. Но мы ей не пользовались, поскольку наша зола опять бы полетела в квартиры граждан. На въезде же на Нагатинскую пойму стоял суровый мужик с красной повязкой на рукаве, который гнал городские мусоровозы, и последним приходилось свозить свой мусор далеко за МКАД. Но если же мужику с повязкой давали рубль, он пропускал мусоровоз на пойму. 
Было ли у того мужика какое начальство, которое тут его поставило? Или он сам по себе — этого факта никто не выяснял. Что только сюда не сваливали! Там ныне цветных металлов можно выкопать много тонн. Причем это были обрезки из нержавейки и каких-то неведомых мне с золотистым отблеском сталей, диаметром так в полметра и высотой до метра. Потом бульдозером все это закопали.

 
Нагатинская пойма тогда и сейчас

Однажды в свежей мусорной куче я нашел пишущую машинку с латинским шрифтом. Она была размером в гармонь и почти как новая, работала на все сто. Сначала я привез машинку домой, а после решил отнести в комиссионку. На улице с той машинкой меня поймали бдительные менты, привезли в отдел, принялись пытать: «Где спи...л?!». — Изрядно так потрепали нервы, предвкушая свою удачу.

Но с досадою отпустили, когда все выяснилось. Однако машинка стоила тех мытарств, я сдал ее за 400 рублей — моя почти трехмесячная зарплата. И агрегат купили в тот же день. 

Плоды колхозного труда свозили к нам на свалку

Летом и осенью к нам на свалку везли самосвалами фрукты, овощи. И мужик с повязкой пропускал те машины всего-то за пятьдесят копеек. Возможно, из уважения к местным бабушкам, которые рылись в кучах с луком, морковью, картофелем, яблоками, грушами и прочими дарами природы. Вместе с бабушками копались в кучах и бомжи. Последние с венерической и всякой другой заразой. Они выбирали нечто еще не сгнившее и несли на рынок перекупщикам. По причине столь чудовищной бесхозяйственности уже с декабря в Москве купить помидоры иль огурцы было немыслимо. Разве что полусгнивший лук, картофель, морковь, капусту продавали еще зимой, весной. 
Как-то машина с молдавскими помидорами, проделав далекий путь и потеряв в Москве много дней под палящим солнцем, разгрузилась только на нашей свалке. Разговорился я с экспедитором, и тот поведал, что их председатель созвонился с директором овощного магазина и предложил прям с грядок созревшие помидоры. (Обычно же помидоры везли зелеными, а дозревали они на овощебазах). И директор председателю обещал: «Приму, дарагой, вези, дарагой!». Но когда помидор доставили, директор магазина затребовал такой денежный откат, что возмущенный председатель колхоза велел экспедитору искать в столице других покупателей. Но и в других магазинах откат не меньший. Сунулись к овощебазам, а там огромные очереди машин и пьяные грузчики еле передвигаются. Так вот они и мыкались, пока помидоры не стали гнить.
Но, в основном, к нам везли гнилье из магазинов и овощебаз, потому как ни там, ни сям не было холодильных камер. А по рассказам моих водителей, отвозящих золу на дальние свалки, наша овощная помойка — то капля в море. А вот на подмосковные свалки сгнившие фрукты-овощи везут вагонами-эшелонами. Это дело так меня возмутило, что я набрался храбрости и пошел в редакцию очень весомой всесоюзной газеты. Тогда в редакциях были общественные приемные, где принимали всех, желающих донести до народа правду: свидетелей НЛО и контактеров с потусторонним миром, внебрачных детей Ленина и Гагарина, изобретателей вечного двигателя, изобличителей шпионов от иностранных разведок, предсказателей конца света, писателей и поэтов, гений которых пока не в силах постичь издателям… 
В этих общественных приемных сидели немолодые, непробиваемые и ко всему привыкшие женщины-приемщицы с негромкими голосами. Главною их задачей было — успокоить пациента, предложить воды, таблетку и постараться ему доходчиво объяснить: почему редакция не может сейчас заняться его вопросом. «Моя» приемщица спокойно и с маской внимания на лице выслушала меня, а потом принялась объяснять, что — да, фрукты и овощи, конечно, гниют. Но, благодаря нашей партии и правительству этого добра у нас выращивается так много, что не следует горевать о какой-то там небольшой его сгнившей части. А главное, что в нашей стране Советов никто не голодает в отличие от стран капитализма. Поэтому нет и смысла посылать репортеров на Нагатинскую пойму и прочие свалки. Все репортеры заняты куда более важным делом.

Я стал как все

Скоро и я махнул на все. Завоз на свалку плодовой гнили больше не вызывал у меня нервозности. И на этом золоотвале я влился в общий рабочий ритм — если можно его назвать рабочим — влился в игру циничную и разрушительную под названием, как гласили плакаты на всех заборах: «Мы строим коммунизм!». — А влившись, стал приписывать моим шоферам лишние ходки. За это они, пока дулись в карты, убивая рабочий день, давали мне погонять на своих машинах по просторам Нагатинской поймы. Так я скоро освоил и «ЗиЛ-130», и «Камаз», и «Краз». И даже могу работать на экскаваторе. 

***

В СССР, как известно, безработицы не было — по причинам вышеописанным, а имелась нехватка кадров. Даже в Москве и даже среди ИТР (инженерно-технические работники). И когда на ЗИЛе начали строить вторую очередь ТЭЦ, меня пригласили в ОКС (отдел капитального строительства) на должность исполняющего обязанности инженера. К тому времени мое образование ограничивалось выпуском из ПТУ по профессии — слесарь по ремонту вагонов. 
В этом ОКСе я, конечно, не руководил монтажниками. Там у меня была специфическая работа. Присылали нам, например, детали для строительства новой ТЭЦ через склады в городе Щекино в Тульской области. Но всякий раз в Щекино их путали и привозили на ТЭЦ вместо одних другие. Два раза в месяц садился я в грузовик с водителем и ехал в Щекино исправлять ошибку. Предварительно же звонил на склад, и тамошние бабы первым делом требовали привезти из Москвы колбасы, сосисок. Продукт они покупали у меня по магазинным чекам из копейки в копейку. И после этого меняли детали. Не привези я сосиски, ждать бы пришлось неделю. Полагаю, по той причине они и путали нам детали, чтобы я колбасу возил. Скоро водитель мой познакомился с кладовщицей, и стала его машина вдруг до утра ломаться. Теряем сутки — иду в гостиницу, он же всю ночь на складе как бы машину чинит. Так и пусть, зарплата у нас стабильная.
Ну ладно, Щекино, недалеко. Случалось, что нам отправляли деталь из Таганрогского котельного завода. Шла она день-другой, неделю, а после следы ее навсегда терялись почему-то в Биробиджане. Деталь дорогая, редкая, под высокое паровое давление. Но никто за бардак подобный не отвечал. Дня три я обзваниваю весь Советский Союз и узнаю, что деталь подобная есть на одном из складов в городе Сумы. Зачем она там, откуда? Никто не знает. Но можно решить вопрос, если договоримся. Начальство выписывает мне деньги на взятку, и я вылетаю в Сумы. А еще мы были завязаны на Барнаульский котельный завод, который почему-то не мог отгрузить продукцию, пока туда человек наш не прилетит и в ресторане не посидит с кем надо. Такие люди, летающие на ресторанные посиделки, назывались в СССР — толкачи. То есть они толкали, проталкивали производственные вопросы, получали нужный им материал. Побывал в этом амплуа и я. 

Кровь из носа

А был еще интересный случай. Весной 1981 года закапала у меня кровь из носа. Прям в рабочем моем кабинете в ОКСе. И начальник отправил меня в заводскую поликлинику. Там сунули ватку в нос, и… повезли на скорой в зиловскую больницу! Пролежал я чуть ли не месяц, хотя кровь после ватки ни разу уже не капнула, и лечить было нечего.
Дело в том, что завод недавно построил этот гигантский больничный комплекс, а больных-то нет! Нельзя, чтобы всё пустовало тут. Начальство партийное скоро должно приехать с корреспондентами. А потому заведующая чуть ли не умоляла меня и еще десятки здоровых лбов — кто с насморком или ссадинкой — задержаться в стационаре только бы до приезда начальства с прессой. Что ж, питание было у них хорошее и шикарные по тем временам палаты. А за окном апрельская слякоть. Можно и задержаться, книжечки почитать. Так и лежали мы, символизируя заботу партии и правительства о здоровье трудящихся в СССР, и радовали газетчиков нашим выздоровлением. 

Эпилог

Многие вот гадают, пишут сложные диссертации о причинах развала СССР. А чего гадать? Я привел лишь мизерную картинку из нашей советской жизни. Но таким вот было, примерно, общее отношение и к социалистическому труду, и к учениям классиков коммунизма. 
Чтобы строить социализм, не говоря уж о коммунизме, в обществе должно иметься хотя бы процентов 80 сознательных социалистов. А таких сознательных я в той советской жизни видел, ну... сущий мизер. И Советский Союз развалился лишь потому, что в нем было критически мало людей советских. Советских — в полном высоконравственном понимании этого слова. Вот вам и вся диссертация.

02. 10. 2024 г. Москва.

[fatalist]

Министр сельского хозяйства Лут рассказала, что ест вместо хлеба

Глава Минсельхоза РФ Лут призналась, что вместо хлеба ест пастилу  называя ее знаковым продуктом, о котором должен узнать весь мир.

По словам Лут, пастила всегда есть в ее доме и по вкусу очень похожа на хлеб, сообщает «Российская газета».

Она назвала пастилу «нашим знаковым продуктом, о котором должен узнать весь мир» и добавила: «Мы над этим будем работать».

===========================================================

Российский сенатор дал гражданам совет в духе королевы Марии-Антуанетты

«Если у них нет хлеба, пусть едят пирожные!» Знаменитая фраза французской королевы Марии-Антуанетты (или же приписываемая ей историками) поистине бессмертна и универсальна. Применение ей найдется в любую эпоху и в любой точке мира. Россия не исключение. С поистине монархическим размахом на днях выступил сенатор Анатолий Широков. Он заявил, что проблемы с демографией в нашей стране — от однокомнатных квартир. Потому что в них детей растить неудобно. Нужно, чтобы граждане покупали многокомнатные. Тогда и кривая рождаемости сразу пойдет вверх.

Демографическую ситуацию в России, по мнению сенатора Широкова, портит ситуация на рынке недвижимости. В общем, снова у нас «ситуация». И не просто, а «путь в никуда». Именно так изданию «Подъем» господин Широков обрисовал свое отношение к рынку однокомнатного жилья, удельный вес которого в общей массе квадратных метров постоянно увеличивается.

«Однокомнатные квартиры закладывают наше отставание. В структуре строящегося жилья нам необходимо снижать удельный вес однокомнатных квартир. <…> Однокомнатные квартиры я бы назвал своеобразным маневренным фондом. Но для развития семейственности это ничего не даст. Поэтому я бы предложил <…> увеличить удельный вес многокомнатных квартир, чтобы в них было удобно растить детей», - сказал Анатолий Широков......

Автор: Татьяна Антонова

================================================

 

 

[nik2]

22 часа назад, fatalist сказал:

«Если у них нет хлеба, пусть едят пирожные!» Знаменитая фраза французской королевы Марии-Антуанетты (или же приписываемая ей историками

Как доводилось читать, королева проиграла медиа войну. Кстати впоследствии искаженный перевод ее фразы широко исполбзовался в отечественной пропаганде.  Я не помню французское слово которое королева употребила, но перевод его как пироженые явное искажение. Скорее она говорила про булки. Следует отметить, что во времена когда королевой была употреблена эта фраза, хлеб составлял основу рациона бедных людей. Производство хлеба для питания лицензировалось и число таких производителей было ограничено. Вполне определенные политические круги желая вызвать общественные протесты организовани сговор в среде таких производителей. Производители взвинтили цены на хлеб. Однако в это же время производство выпечки в Париже не лицензировалось и таких производитлей было много. Они в больших количествах выпекали пироженные, пироги, круасаны, булки и т.д. Из за высокой конкуренции цены на этом рынке до небес не взлетали, и булки были доступны и в количественном и ценовом отношении.

[nik2]

В 15.10.2024 в 00:45, fatalist сказал:

«Если у них нет хлеба, пусть едят пирожные!» Знаменитая фраза французской королевы Марии-Антуанетты (или же приписываемая ей историками)

Порылся в интернете. Фраза звучала:
... пусть едят бриоши.

Бриоши это сдобные булки. В тесто добавляют яйца, масло, иногда изюм. В французском варианте выпекают шесть слепленных по кругу булок+одну булку лепят сверху в центр.

Фраза была опубликована в книге Жан-Жака Руссо и приписывалась некой принцессе. Марии Антуанетте было в это время 10-11 лет, а до Великой Французской Революции было ещё 23 года.

Но эту "собаку" повесили на неё.

[nik2]

В 15.10.2024 в 00:45, fatalist сказал:

«Если у них нет хлеба, пусть едят пирожные!» Знаменитая фраза французской королевы Марии-Антуанетты (или же приписываемая ей историками)

Добавлю еще. Эту фразу в варианте с прироженными употребил в какой-то из своих статей В.И. Ленин (хотя языками судя по биографиям владел). И пироженные пошли гулять по советским учебникам.

[fatalist]

....

Цитата

Дoцент жуpфака МГУ: 
 "B этoм гoду мы набpaли инoплaнетян" 
 
“Незнаю”, “гениpал” и “чеpез-чюр” — вoзможно, именно тaкое напиcание cлов мы yвидим в газетах лет чеpез пять, кoгда нынeшние пеpвокурсники фaкультета жуpналистики МГУ получат свои дипломы. Вот тaкие фенoменальные peзультаты продемонстрировали набранные с помощью ЕГЭ студенты, среди которых есть даже стобалльники. 
 
Как и ожидалось, проверочные работы новобранцев в вузах обернулись скандалом. Подробнее об этом рассказала доцент кафедры стилистики русского языка Анастасия Николаева. 
 
— Первокурсники журфака только что написали проверочный диктант по русскому языку. Подтвердили ли они оценки, с которыми поступали? 
 — Установочные диктанты для выявления уровня знаний первокурсников мы пишем каждый год. Обычно с ними не справляются 3—4 человека. Но результаты этого года оказались чудовищными. 
 
Из 229 первокурсников на страницу текста сделали 8 и меньше ошибок лишь 18%. Остальные 82%, включая 15 стобалльников ЕГЭ, сделали в среднем по 24—25 ошибок. Практически в каждом слове по 3—4 ошибки, искажающие его смысл до неузнаваемости. Понять многие слова просто невозможно. Фактически это и не слова, а их условное воспроизведение. 
 — To есть? 
 — Hy что такое, например, по-вашему, рыца? Рыться. Или, скажем, поциэнт (пациент), удастса (удастся), врочи (врачи), нез наю (не знаю), генирал, через-чюр, оррестовать. Причем все это перлы студентов из сильных 101-й и 102-й групп газетного отделения. Так сказать, элита. А между тем 10% написанных ими в диктанте слов таковыми не являются. Это скорее наскальные знаки, чем письмо. Знаете, я 20 лет даю диктанты, но такого никогда не видела. Храню все диктанты как вещдок. По сути дела, в этом году мы набрали инопланетян. 
— У вас и правда был такой слабый набор? 
 — B том-то и дело, что формально сильный: средний балл по русскому языку — 83. То есть не просто “пятерка”, а “суперпятерка”, поскольку отличная оценка по русскому языку в этом году начиналась с 65 баллов. И это очень скверно, поскольку, когда ребята завалят первую же сессию, нам скажут: “Вы получили “супертовар”. A сейчас ребята не могут воспроизвести простеньких русских слов. Как это вам удалось сделать из суперотличников супердвоечников?!” 
 
Кстати, в этом году благодаря ЕГЭ победители олимпиад и золотые медалисты не смогли поступить на дневное отделение: все они учатся на вечернем. Мало и москвичей. Впрочем, журфаку еще грех жаловаться. Сколько-то самых безнадежных студентов нам удалось отсечь с помощью творческого конкурса. A вот что получил, скажем, филфак, страшно даже подумать. Это национальная катастрофа! 
 — B чем ее причина? 
 — B какой-то степени в “олбанском” интернет-языке. Однако главная беда — ЕГЭ. 
 
По словам первокурсников, последние три года в школе они не читали книг и не писали диктантов с сочинениями — все время лишь тренировались вставлять пропущенные буквы и ставить галочки. В итоге они не умеют не только писать, но и читать: просьба прочесть коротенький отрывок из книги ставит их в тупик. Дети практически не читали книг! Они их просто не могут ситать !Плюс колоссальные лакуны в основополагающих знаниях. Например, полное отсутствие представлений об историческом процессе: говорят, что университет был основан в прошлом, ХХ веке, но при императрице Екатерине. 
 — C этим можно что-то сделать? 
 — По итогам диктанта прошло заседание факультетского ученого совета. 
 Вырабатываем экстренные меры по ликбезу. Сделаем, конечно, что сможем, но надо понимать: компенсировать пробелы с возрастом все труднее, и наверняка выявятся ребята необучаемые. Да и часов на эти занятия в нашем учебном плане нет. Так что, боюсь, кого-то придется отчислить, хотя ребята не дебилы, а жертвы серьезной педагогической запущенности. 
 — Многих можете потерять? 
 — Не исключаю, что каждого пятого первокурсника. ЕГЭ уничтожил наше образование на корню. Это бессовестный обман в национальном масштабе. Суровый, бесчеловечный эксперимент, который провели над нормальными здоровыми детьми, и мы расплатимся за него полной мерой. Ведь люди, которые не могут ни писать, ни говорить, идут на все специальности: медиков, физиков-ядерщиков. 
 
И это еще не самое страшное. Дети не понимают смысла написанного друг другом. A это значит, что мы идем к потере адекватной коммуникации, без которой не может существовать общество. Мы столкнулись с чем-то страшным. И это не край бездны: мы уже на дне. Ребята, кстати, и сами понимают, что дело плохо, хотят учиться, готовы бегать по дополнительным занятиям. C некоторыми, например, мы писали диктант в виде любовной записки. 
 Девчонки сделали по 15 ошибок и расплакались."  
Да, уж! Мимо этой информации нельзя пройти, оставшись равнодушным. Кем они станут, эти нынешние студенты? Как и чему они будут учить следующие поколения? Или уже не будут? Помнится, какой-то дядька говорил, что и четырёх классов вполне достаточно... 
 
Предпосылки зрели давно, неграмотность стала привычной, и на фразы, произнесённые дикторами ЦТ, вроде "порядка пятиста человек", уже никто не обращает внимания. Это норма, увы. А ведь это было только начало всеобщей (а она уже таковой стала) неграмотности. Пушкинский русский исчез практически полностью. 
 
"Ёшный", "ейный", " евойный", "ихний" - прочно вошли в обиход, и, даже звуча из телевизоров, уже не вызывают улыбку у подавляющего большинства прильнувших к экранам. Безграмотность стала нормой. ЕГЭ и "реформа" образования сделали своё чёрное дело. Неужели это не ясно верхам, ратующим за продолжение образовательной вакханалии? Почему нельзя отменить глупость? Не хочется думать, что это делается специально, да результаты говорят о другом. "Левые" учебники в школах, бессмысленные рабочие тетради, где только и надо, что вставить в слове нужную буковку, и Т9, в виде корректора для самых "продвинутых" учеников... 
 
Теперь на помощь ЕГЭ пришла дистанционка. Видимо, темпы деградации не так быстры. Народ, куда катимся?! "Не" и "ни", " ча" и "ща", " тся" и "ться" - давно уже вне всяких правил. Про "кто то" - вообще молчу. И всё больше "умников" в комментариях к замечаниям по поводу безграмотности того или иного автора: "Ну чё вы взъелись? Ведь смысл понятен!". 
 Понятен. Пока. 
Тут один претендент на работу в анкетной графе "Образование" написал - "ВИСЧЕЕ. ФЕЛФАК". Мы с коллегами долго смеялись, а потом вдруг одновременно замолчали, и всем захотелось заплакать, как тем девчонкам, написавшим с 15-ю ошибками диктант в виде любовной записки. 

 

К слову, в Белоруссии, всё это считается нормой.уже лет.... 30-ть. 

[fatalist]

...

Цитата

Жена на вес.

Местная печать рассказывает о редком случае продажи жены с расчетом платежа по весу...

В Луганске купец Николаев, в пьяном состоянии, проиграл дворянину Афанасьеву свою жену на вес. Сторговались по 9 р. 20 коп. за пуд жены, причем Афанасьев купил с уговором, что больше, чем за три пуда, он не заплатит. Взвесили. Г-жа Николаева "вытянула" 3 пуда 12 фунтов. Эти лишние 12 фунтов послужили поводом к драме. Продавец требовал уплаты за все 3 п. 12 ф., т.е. 30 р. 36 к. Покупатель же настаивал на своем праве купить только 3 пуда, предлагая срезать волосы "товара" для уменьшения веса.

Присутствовавший при торге брат покупателя обнаружил необыкновенную сообразительность: он обратил внимание спорящих на то обстоятельство, что "товар" взвешивался в платье, в то время как покупателю оно не нужно, и предложил взвесить в "натуре"...

Неизвестно, чем бы кончилось дело, если бы "товар", наконец, не запротестовал. Завязалась ссора, затем драка, затем протокол и дело о нарушении общественной тишины.

При настоящей дороговизне бросается в глаза современная дешевизна жен. До чего они подешевели! Ведь нынче мяса даже третьего сорта за 23 коп. фунт не достанешь!

© "Козьма Минин", №8, 20 февраля 1916 года.